Шел однажды бедняк по дороге. Смотрит: охотники с собаками гонятся за волком.
Волк добежал до бедняка и просит:
— Бога ради, отдаюсь под покровительство твоих матери и отца, спаси меня! Я никогда не забуду твоего благодеяния, отплачу тебе когда-нибудь добром.
У бедняка оказался при себе пустой мешок. Он раскрыл его
и говорит волку:
— Залезай в него быстро!

Зимой мороз донял собаку. Когда ей стало совсем невмоготу, она сказала себе:
— Скоро зима кончится, а летом я сплету плетневый дом.
Наступило лето. Собака от жары спряталась под куту и растянулась там. Посмотрела она на себя и увидела, что ногами и хвостом своим заняла большое пространство.
— Ох, ох! — сказала она.— Если мне понадобится плести плетень, то когда же я закончу?
Потому-то и до сих пор собака не имеет дома.

Давным-давно жили муж и жена. Однажды муж говорит жене:
— Ну, я отправлюсь в балц (странствие)!
И выступил он в долгий путь.
Едет он, едет по дороге и видит: наступает со всех сторон огонь, а навстречу по дороге ползет змея. Не слезая с коня, он плетью отбросил змею в сторону, в траву.

Был когда-то в Осетии один силач но имени Домбай. Силы он был непомерной. Сильнее его, как говорили, не было никого. Однажды около того селения, где жил Домбай, издох какой-то гигантский буйвол. Время было летнее, и труп буйвола стал разлагаться. Смрад чувствовался за несколько верст. Бедный народ не знал, что делать, и в отчаянии обратился к Домбаю, чтобы тот как-нибудь избавил его от такой беды. Домбай пошел к трупу буйвола, взял его за хвост и бросил с такою силою, что никто даже не видел, где он упал.
Это еще больше возвысило Домбая в глазах народа. О нем говорили все и везде: мужчины на нихасах, дети, когда играли в альчики. Но более всех говорила о силе Домбая жена самого Домбая, баба капризная и гордая.

Жили-были знахарка и Верахан-красавица, дочь алдара, затворница башни. Она была необычайно стройная девушка. Молва о ней шла по свету. Алдар ни за кого ее не выдавал, хотя сватали ее многие. Он держал ее в башне, а башня была такая, что никто не смог бы найти ее дверей, не разрушив ее верха.
Однажды алдар оповестил:
— Я выдам свою дочь только за того, кто сможет разрушить ее башню.

Волк состарился и не мог уже прокормить себя. Стал он думать, как ему быть, чтобы не умереть с голоду.
Одному богу известно, сколько времени он судил про себя и так и этак, а затем пустил слух среди лесных обитателей: «Волк состарился, заболел смертельно и теперь валяется в своей пещере».
Звери стали навещать его как больного — одни с положенным в таком случае сайгисгардом, а другие и без него.
К пещере волка вело много следов зверей, обратно же не
видно было ни одного следа.

Жил-был бедняк. Звали его Газза. Имел он только семь коз, ничего другого не было в его хозяйстве. У первой козы было одно брюхо, у второй — два, у третьей — три, у четвертой — четыре, у пятой — пять, у шестой — шесть и у седьмой — семь.
Только около полудня отпускал бедняк всех семерых коз пастись.
Однажды, когда они паслись, говорит однобрюхая коза дву-брюхой:
— Я уже сыта, брюхо мое полно. Если и ты сыта, пойдем домой.

Старый волк раскаялся в своих грехах и решил совершить паломничество в Мекку, чтобы сделаться хаджи. Он дал себе
слово:
— С сегодняшнего, дня никакого греха больше не возьму на
душу! Люди могут так жить, и я смогу!
С таким намерением он выступил в путь-дорогу.

У вороны умер птенец; она сама не стала его оплакивать, а отнесла его сове и сказала:
— Вот мой умерший птенец, оплакивай его!
— Почему же я должна его оплакивать? Это твой птенец, оплакивай его сама! — сказала сова.
Ворона сказала:
— У тебя голова большая (ты глупа), поэтому ты и должна его оплакивать.
Вот с тех пор пошла поговорка: «У вороны умер птенец, а оплакивать его она заставила сову, так как та глупа».

Жили-были бедняк и его жена, и была у них единственная дочь.
Сколько-то времени они прожили вместе, а затем жена бедняка умерла. Бедняк женился и стал жить с новой женой. Она родила тоже дочь. Мачеха относилась к сироте очень плохо и постоянно ее ругала.
Сирота вошла уже в возраст невесты. Подруги ее уходили на танцы, а она оставалась дома и плакала. Мачеха содержала ее как нищенку.
Подросла и собственная дочь мачехи. Она ее наряжала, баловала всякими нарядами, отправляла на танцы, хотя ей не вышли еще года для этого.